«Актерская гримерная» в репертуарной афише рядом с именами русских авторов М. Горького, М. Булгакова, Н. Коляды смотрелась вызовом. Сюжет на исключительно специальную тему театрального общения актрисы с ролью. Четверо актрис (они названы в пьесе первыми буквами латинского алфавита: A,B,C,D) в гримерке рассуждают о ролях и своей готовности их играть, причем среди действующих лиц не только живая актриса и ее конкурентка, но и живые души умерших суфлерш. И все бредят ролью Нины Заречной из пьесы Чехова. Вот такая густо замешенная на фантастике и «реализме, доведенном до символа» (Горький о пьесах Чехова) японская драматургия оказалась востребована пермским зрителем.

Постановщик Дмитрий Хомяков, будучи вполне вменяемым режиссером, поначалу начал репетировать «Актерскую гримерку» с целью развития и совершенствования актерского мастерства труппы. В «Ретро-Театре» работают не только профессиональные актеры, но и достаточно крепкие артисты-любители, студенты театрального института, поэтому проблемы сценического исполнения для них актуальны. Но в один из репетиционных дней им показалось, что разговоры в гримерке выходят за рамки чисто театрального интереса. В конце концов, все люди в какой-то момент страстно пожелают реализовать свой творческий потенциал. Все хотят, чтобы их будни были насыщены яркими событиями. Все допускают возможность экстремальной ситуации для достижения мечты. И что такое театр как не способ обретения иной, отличной от прозы жизни сферы человеческого существования? Мир сильных характеров, страстей,волшебного ощущения в себе Другого и в Другом себя?

Спектакль в постановке Дмитрия Хомякова как раз и предлагает зрителям прикоснуться и окунуться в трудно доступные миры. А именно, как сказано в пьесе, в жизнь «теплую, радостную чистую». Предельно просто организовано пространство сцены: посередине две белые рамки, разделяющие мир будней и мир вечной мечты, на переднем плане гримерка со столиком. В глубине видны кулисы, открывающие путь на ту далекую сцену, куда Мельпомена допускает далеко не каждого. Все, что касается мистики общения живых душ умерших суфлерш, в спектакле окрашено в комические тона. Все, что цитируется из пьес Чехова, прежде всего тексты Нины Заречной из «Чайки», полно романтических воспоминаний и об известных исполнителях, о всемирной славе русского писателя, о труднообъяснимой для нас любви японцев к этому автору. Исполнительницам Марине Заславской (актриса А) и Ирине Сазоновой (актриса B) удаются самые трудные минуты спектакля, когда приходится по сюжету долго безмолвствовать. Их персонажи, то есть живые души, держат паузы естественно, выражая свое отношение к происходящему обменом взглядов и пластикой тела. Эмоционально сильно прозвучали монологи Актрисы А - М. Заславской в монологах леди Макбет (Шекспир) и «Заколотого Сэнта» (Дзюро Миеси), они дают простор зрительскому воображению о том, какие разные театры, словно по мановению волшебной палочки, могут возникать на сцене. Полина Вагина роли актрисы С достаточно узнаваемо создает образ исполнительницы роли Нины Заречной, этакой самоуверенной деловой женщины: ее актриса бегает по гримерке в одной туфле и путается в словах текста, с которым ей через пару минут выходить к зрителю.

Дарье Поповой, исполняющей роль актрисы D, удается вызвать в зрителях некоторую оторопь и улыбку от ее девушки с подушкой,прижатой к груди, сосредоточить на ней внимание, а чуть позже и узнать в ней, возможно, иногда и себя. Та пришла в гримерку из больницы (мы скоро догадаемся, из какой именно), потому что она предложит актрисе C обменять роль Нины Заречной на подушку. Поистине прав Шекспир: «Весь мир - театр. В нём женщины, мужчины - все актёры. У них свои есть выходы, уходы. И каждый не одну играет роль».

Спектакль, с улыбкой обыгрывая фантастику и абсурд быта, поэтизирует закулисье, которое есть у каждого человека, как преддверие, предуготовление к настоящей жизни с его радостями и печалью, суетой и вечностью, высоким и низким, что помогает жить долго и счастливо.

Фото из архива театра.