Опубликованная на нашем сайте рецензия «Теодор Курентзис и «Дон Жуан» во многом дает ответ на второй вопрос. Живой интерес читателей, эмоциональные дискуссии, многочисленные отклики в социальных сетях, блогосфере и СМИ сделали актуальным рассмотрение данной проблемы в ретроспективе и (отчасти) под несколько иным углом. Так появилась статья "Теодор Курентзис и «Бизнес-класс».

Надеемся, что публикация газеты Пермского регионального правозащитного центра «За человека», проливающая свет на темные потоки финансового Стикса Пермской оперы, вызовет у наших читателей не меньший интерес. Приводим ее полностью.

ЗА КУЛИСАМИ БОЛЬШОГО ИСКУССТВА

На фоне шумихи, поднявшейся вокруг решения министерства культуры Пермского края урезать бюджетное финансирование театру оперы и балета, нельзя не замолвить слово о делах закулисных. Может быть, многое станет понятней, если предать гласности некоторые факты, что стали известны Пермскому региональному правозащитному центру в ходе работы над проектом по трудовой миграции.

Почти год назад немалых трудов нам стоило получитъ федеральные приказы по квотам на иностранную рабочую силу в Пермском крае. Чиновники и деятели мигрантской сферы не давали нам хоть одним глазком взглянуть на эти квоты, ссылаясь на защиту персональных данных. Юристы ПРПЦ не согласились с их доводом, так как квота выдавалась компаниям, организациям и ИП, информация о которых является общедоступной. Наконец, административные барьеры рухнули, и полные сведения по квоте на 2013 - 2014 годы попали в руки общественников. Вот тут появились сюрпризы...

Главным обладателем иностранной квоты в нашем крае оказался... Пермский государственный театр оперы и балета им. П.И. Чайковского! В прошлогодней квоте у оперного театра 328 вакансий для иностранцев (приказ Федеральной службы по труду и занятости №9279 от 24.12.2012), в нынешнем году список скромнее - всего 132 вакансии (приказ Минтруда РФ №8 от 15.01.2014). Такой щедрости от краевых властей, формирующих заявку на получение квоты, не видели даже строительные организации, где спрос на мигрантов неиссякаем. Так вырисовался первый загадочный момент: зачем пермской культуре столько иностранцев?

Сенсационным, без преувеличения, стал размер бюджетных зарплат, указанный в квоте. В оперном театре, к примеру, зарубежные артисты хора (не солисты) получали по 80 тысяч рублей, в то время как российские, согласно официальным раскладкам, - 14,2 тысячи. Иностранному артисту балета в прошлом году предлагалась зарплата от 50 тысяч рублей, младшему (!) ассистенту художника-постановшика - 100 тысяч, ассистенту дирижера (что за таинственная должность?) - тоже 100, главному менеджеру театра - 150 тысяч рублей.

Как известно, все познается в сравнении. И такая возможность вскоре представилась: в газете «Бизнес-класс» вышла статья «Грант и пачка» (№46 от 2.12.2013), где сообщалось об удручающе низком уровне зарплат в Пермском государственном театре оперы и балета. По местным данным на 1 ноября прошлого года, работники театра зарабатывали от 11 до 34 тысяч рублей. Бюджетники давно стали в российских реалиях символом бедности, но, как выяснилось, и тут есть избирательность. В ПРПЦ уже не ради праздного любопытства заинтересовались, по какому принципу работает эта избирательность, если в оперном театре действительно существует такой разрыв в оплате труда между российскими и иностранными гражданами.

Анализ документов по квоте приоткрыл еще одну тайну закулисья. Выплачиваемая по трудовому договору с краевым минкультом ежемесячная зарплата художественного руководителя-иностранца выросла за год более чем в четыре раза: от 107 тысяч рублей в прошлом году до 450 тысяч в нынешнем. В квоте худрук не назван, но исполнительный директор театра Галина Ilолушкина фактически подтврдила, что речь идет о Теодоре Курентзисе. Коммерческой тайны здесь не может существовать в принципе, так как это бюджетные средства, расходование которых должно быть открыто для общественного контроля. Престижно, конечно же, провинциальному театру иметь в руководителях знаменитого дирижера, но по карману ли пермякам такая роскошь? Сегодня урезается бюджет всей пермской культуры, денег катастрофически не хватает, идет разговор о вынужденном закрытии на декабрь Пермского драматического театра из-за нехватки 19 миллионов рублей до конца года, На этом фоне бюджетные зарплаты в 10 тысяч евро напоминают пир во время чумы.

По всем фактам, что раскопали в квоте сотрудники ПРПЦ, редакция «За человека» еще летом направила запрос министру культуры Пермского края Иго­рю Гладневу. Не исключено, что кое-что из нашего запроса прозвучало как гром среди ясного неба даже для нового руководства минкульта, поскольку была назначена внеплановая ревизия в Пермском государственном театре оперы и балета, о чем официально известили редакцию. Связаны ли вызвавшие скандал вокруг театра в сентябре министерские оргвыводы с итогами ревизии, нам доподлинно неизвестно, но такие подозрения имеются.

К слову сказать, на редакционный запрос поступил ответ также из оперного театра за подписью исполнительного директора Галины Полушкиной. Эта бумага ничего не опровергла и мало чего прояснила, кроме того, что квота берется с запасом и сегодня в театре работает куда меньше иностранцев, чем руководству хотелось бы.

В чем причина повышенного спроса на рядовых артистов из-за рубежа? Что происходит за кулисами прославленного театра? На чем зиждется принцип замены российских актеров высокооплачиваемыми иностранными, и нет ли в том неравной конкуренции? Помимо официального запроса в краевой минкульт, ПРПЦ предпринял попытку непосредственно получить информацию. По заданию нашей редакции журналист Татьяна Масальцева взяла интервью у директора оперной труппы (на сегодня - главного хормейстера театра) Виталия Полонского. Он объяснил предпочтение, отдаваемое зарубежным артистам, следующими соображениями:

- Не каждый российский певец выглядит достойно, когда исполняет партии европейских авторов на иностранных языках. Например, Моцарт - это европейская музыка, которая требует невероятного знания языка, в его операх масса речитативов, которые нужно петь как на своем, иначе это будет фальшь. А сейчас практически все театры России работают на языке оригинала.

В пермском театре оперы и балета нас письменно заверили, что Виталий Анатольевич выражает позицию своего руководителя Теодора Курентзиса. В таком случае, согласитесь, выглядит странно, что говорящий по-русски с заметным акцентом человек требует от российских артистов петь на чужом языке «как на своем». Но это все можно отнести к особенностям творческого процесса, если бы не большая разница в зарплатах россиян и иностранцев, выполняющих одинаковую работу в хоре или балете. Получается, что носителям европейского языка щедро переплачивают из бюджета за чистоту произношения, а носители русского не выдерживают конкуренции по этой же причине. Простите, господа, разве вы не видите здесь дискриминации?

Искусство требует жертв, но недопустимо переходить тонкую грань, за которой начинается унижение человека по языковому признаку. Возможно, поэтому ведутся разговоры о контроле минкульта за репертуаром оперного театра и исполнителями: проблему неравной конкуренции отчасти можно решить выбором оригинала произведения. В интервью нашему журналисту Виталий Полонский дал красивое объяснение тому факту, что при Теодоре Курентзисе не поставлено ни одной оперы Чайковского, но все-таки с театра, носящего это имя, свой спрос.

Пермская культура, так хлебосольно принявшая чужеземцев, сегодня переживает не лучшие времена. Со своей стороны, она вправе ожидать ответных жертв от обласканных ею талантов. Конечно, если они прибыли в Пермь, чтобы вкладываться в российскую культуру, а не убегут от нас при первом же обмелении бюджетного потока. Тому, что любишь, можно служить в любые времена, как это годами и десятилетиями делают многие местные деятели культуры.

Татьяна Кротова
Газета «За человека»
Издание Пермского регионального правозащитного центра
№3 (044) октябрь 2014 года