За час до концерта я еще рассказывал студентам ПГИИК об особенностях 2-й части Сонаты Л. Бетховена op.2 №2 (довольное известное Largo appassionato). Там есть один поразительный момент: в самом конце появляется субдоминанта. Если бы эту вещь писал не Бетховен, то никакой субдоминантыне было бы. Потому что, если подходить формально, ее там не полагается. Но в данном Largo appassionato субдоминанта обязательно должна была появиться, ее требовала вся предшествующая логика. И... все равно она появлялась как бы неожиданно. Я вдруг почувствовал, насколько важно это появление субдоминанты. И, чтобы дополнительно указать пианисту на такую исключительную важность, Бетховен только в этом месте пишет самый громкий нюанс - ff («фортиссимо»). Субдоминанта... невзрачное с виду слово, а смысл его производит на слушателей такое впечатление, что, например, один из них сразу написал известный рассказ «Гранатовый браслет».

«Конечно, пианист должен уметь разбираться в субдоминантах и доминантах,»- думал я по пути к Большому залу Пермской филармонии, - «иначе как он сможет правильно сыграть, так чтобы до слушателя дошел смысл музыки?» Многое,конечно, зависит от интуиции,от чувства.Но ведь и чувства тоже следует тренировать! А как тренировать чувства (и тем более интуицию),если не знаешь, обманывают они тебя или нет?

По мере приближения к цели общетеоретические мысли стали уступать место другим, более конкретным. Что я слышал о Денисе Мацуеве? Кому-то нравилось, кому-то не нравилось. Противники Мацуева обвиняли его в элементарной немузыкальности. Сторонники просто восхищались. Объективным можно было считать лишь факт популярности пианиста. Но популярность сама по себе тоже ни о чем не говорит. Сейчас популярны даже те, в кого просто вложены деньги. Но ведь и Рихтер в свое время был популярен! В общем, пора было составить собственное впечатление. Сделать,так сказать,«контрольную закупку».

Правда, делать «контрольную закупку» поначалу пришлось с помощью «скрытой камеры»: столь беспардонного хамства со стороны неких администраторов (именуемых почему-то «организаторами») я не встречал давно. В зал меня пустить отказались (несмотря на предъявленный филармонический «вездеход»), не удосужившись даже повернуться лицом, чтобы сказать свое «нет». Впрочем, кроме меня в числе «пострадавших» оказались еще две сотрудницы Пермского оперного, оркестр которого под управлением главного дирижера Валерия Платонова в сегодняшний вечер не только аккомпанировал Денису Мацуеву, но еще и играл самостоятельно (Сюиту Эдварда Грига «Пер Гюнт»). К счастью, сделав свое черное дело, малоприятные «организаторы» (по всей видимости, не имеющие никакого отношения к Пермской краевой филармонии) покинули Большой зал посередине концерта, и второе отделение удалось послушать нормально. Но кое-что стало ясно уже в первом акте.

Конечно, у меня далеко не идеальный слух. Услышать детали «Пер Гюнта» сквозь закрытые двери под разговорный аккомпанемент контролеров и опоздавших зрителей мне не удалось. Поэтому анализом исполнения этой партитуры придется пожертвовать.Что же касается фортепианного концерта Эдварда Грига...

Дело в том, что Концерт Грига считается легким и играется на 2-м курсе музыкальных училищ. А на самом деле он очень труден. Музыкально труден. Непонятно, как его играть. Если играть «просто музыку» - это скучно. Если «добавлять от себя» - будет уже не совсем Григ. Или совсем не Григ. Он, вероятно, был скромным и ненавязчивым человеком. Поэтому его музыка начинает раскрываться лишь тогда, когда исполнитель забывает о собственной индивидуальности. Впрочем, концерт Эдварда Грига считается музыкой романтической, что предполагает определенную свободу в исполнении. Поэтому большинство пианистов всегда«добавляют от себя». В таких случаях индивидуальность пианиста слышна невооруженным ухом даже сквозь звукоизоляцию (а не то что закрытые двери филармонического зала).

Денис Мацуев «отсебятины» не боится. Более того, похоже, что у него в принципе отсутствует подобный страх (что встречается крайне редко). Поэтому его игра очень узнаваема. Он демонстрирует яркий, плакатный пианизм безо всяких сантиментов и рефлексии: пианизм в жанре«вестерн». Если надо повторить один и тот же аккорд в разных краях клавиатуры, Денис Мацуев играет его одинаково громко. Его сильная сторона - громкие и быстрые пассажи, которые разрезают концертный зал, подобно тому, как в«американке» после хлесткого удара по зеленому сукну разлетаются бильярдные шары, часть из которых попадает в лузы. Конечно, есть риск допустить фол, закатив в лузу биток - сыграть мимо нот (как, допустим, пару раз в финале концерта Грига) - но это, вроде как, уже неизбежные издержки.

Денис Мацуев часто играет, как тапер в кинематографе. И, уверяю вас, он прекрасно знает об этом! Самое удивительное здесь, впрочем, то, что иногда такая манера попадает«в десятку». Хотя, конечно, чаще уходит «в молоко» (а как вы хотели? В рулетку нельзя всегда выигрывать!). Его логическую трактовку концерта Грига я назвал бы «стихийно-интуитивной». Ускорения и замедления явно не подчиняются нотам, они продиктованы, скорее, текущей сиюминутной ситуацией. В итоге симфонический концерт на глазах превращается в джем-сейшен для фортепиано с оркестром, в который оказываются вовлеченными еще и слушатели.

Поэтому Мацуева, безусловно, любят слушать те, кто приходит в концертный зал за чем-нибудь интерактивным. В частности, кому трудно целиком охватить форму крупного симфонического произведения. Кто воспринимает классическую музыку лишь фрагментарно, от одного знакомого мотивчика до другого.

- Я не пропускаю ни одного концерта Дениса Мацуева,- сказал мне в антракте Анатолий Владимирович Жохов (альтист, музыковед, философ, тонкий ценитель классической музыки и тувинского горлового пения), - очень уж он мне нравится!

- А что Вам в нем нравится?- с некоторым даже удивлением осведомился я.

- Понимаешь, в нем есть тем-пе-ра-мент. Который из него прямо-таки прет. Даже когда он играет пиано. У каждого пианиста есть что-то свое. У Мацуева это «свое» - темперамент. И этим он мне очень нравится...

Практически весь второй акт занимал 1-й фортепианный концерт Петра Ильича Чайковского. В трактовке Дениса Мацуева он был чем-то похож на концерт Грига. Та же интерактивная ситуативность, стихийность, спонтанность... Пианист продемонстрировал весьма широкую динамическую палитру от очень громкого фортиссимо до еле слышного пианиссимо. Не хватало лишь одного: логики целого. Складывалось впечатление, что музыка развивается из ниоткуда в никуда. А потому в каждой части были фрагменты, когда солист просто«отыгрывал» написанные ноты.

В заключение я должен отметить, что Денис Мацуев - очень перспективный пианист, который уже сейчас достиг многого. В частности, та разновидность пианизма, которую мы услышали сегодня, может быть очень эффективно реализована в 1-м Концерте Ференца Листа. Очевидно, Денис Мацуев относится к людям, которые привыкли ставить себе те или иные задачи и успешно их решать. Поэтому мы, в свою очередь, вполне можем надеяться на то, что «новый Горовиц» (по выражению «LondonTimes») рано или поздно  честно «отработает» выданные ему «авансы».

P.S.

Не успел я приехать домой, как ко мне в «аську» постучалась знакомая пианистка - Елена Жахова:

- Привет.

- Привет.

- Как впечетлёж?

- Прикольно. Изложу письменно...

- В статье?

- Типа того.

- Меня чуть тетка одна с ног не сбила...

- ?

- Она полетела цветы дарить, когда он уже уходил совсем: очнулась,блин. А я сидела с краю. Короче, прямо за мной она запнулась и рухнула, при этом толкнув меня в поясницу, так что я сама чуть не упала.

- ! ! !

- Я думала что это нападение, такой удар в спину был. Минут 15 потом поясница болела. А первая бисовка - это что было?

- А кто его знает... Я пришел к выводу, что «Сонет Петрарки» Листа. А вторая - тоже Лист? Фантазия на «Севильского цирюльника»?

- Нет, это вроде его.

- Кого? Мацуева?! !

- Да. Он же любит собственные делать обработки.

- Что же он тогда столько нот фальшивых сыграл?

- Да это уже кураж был. Над нами...